Как подыхало хуйло

Как подыхало хуйло

из воспоминаний путешественника во времени

После вынесения приговора, который вряд ли можно было назвать неожиданным, хуйло вдруг заорало на весь зал:

– Нее, не хочу! Не-е-е-то! Не имеете права, су-у-ки!

Охрана вытащила его, цепляющегося за все, что попалось под руку и поволокла в камеру.
Когда дверь закрылась, хуйло бросилось на дверь, стало молотить по ней руками и выть:

– Не надо! Вернитесь, я ещё не всё сказал! Я всё скажу, пощадите, мне нужно рассказать

Охранник заглянул через глазок, но не открыл дверь, а наоборот: стал громко уходить, что привело хуйло в еще большее возбуждение. Он скреб дверь, пинал ее, убеждал, что у него есть бесценные сведенья и если его помиловать — он такое расскажет, что весь мировой порядок рухнет.

Внезапно его внимание привлек шум в углу камеры: крыса сидела у его недоеденного обеда и громко грызла корку хлеба. Увидев ее, хуйло со злостью бросилось на крысу и попыталось пнуть. Но животное было не из робкого десятка и бросилось на врага.

Хуйло заверещал, и в панике стал колотить по двери:

– Спасите, помогите, уберите её…

Но никто не отозвался,а крыса, увидев, что от нее отстали, продолжила свой ужин, повернувшись спиной к противнику. Хуйло в страхе схватил стул, чтобы отбиваться от новой атаки, но животное спокойно сожрало хлеб и стало бегать по камере в поисках съестного. Оно имело неосторожность приблизится к хуйлу и тот запустил стулом, да так удачно, что случайно пришиб.

Увидев, что крыса больше не двигается, хуйло осмелело, подошло ближе и увидело, что та подыхает. На радостях он стал кричать, хохотать, а потом схватил животное загривок и стал бить со всех сил. Этого показалось ему мало, тогда он выдавил пальцами глаза у дохлой крысы, а потом тал тянуть за лапки, пока не оторвал одну, другую отдавил и растоптал ногой, а потом стал выпускать кишки, прыгая по ней.

Когда от крысы осталось кровавое месиво,а хуйлу надоело орать: «будешь знать! так будет со всяким..!» к нему внезапно пришла Мысль!

Мысль была такой редкостью в пустой хуйловской голове, что он даже забыл про свои забавы. Мысль сказала:

— Скоро ты умрешь! И от тебя останется такая же куча грязи, говна и кишок! И ничего больше!..

От этой Мысли хуйло стало так страшно, что ноги подкосились, тело онемело, зубы застучали. Не в силах оторвать взгляд кровавой кучи, он осел всем телом на дно камеры и завыл. До конца ночи он выл, ревел и визжал и ему казалось, что тюрьма отвечает ему. От этого хуйлу было не так страшно и одиноко..

Первые лучи света застали хуйло на полу, охрипшего от воплей и издающего нечленораздельные звуки. Он помочился и обосрался, но от страха ему не хватило сил даже снять штаны. Так и застала его охрана: на полу, в моче и дерьме рядом с кучей крысиных ошметков..

А на улице уже убшевала радостная толпа, когда хуйло волокли мимо, он уже не видел и не слышал ничего, ему казалось, что он еще в камере и стены воют ему:

– Ууу… – Ооо… – Аааа…

На площади стояли огромные колы, на которых висело то,ч то когда-то было его сообщниками. Некоторые умерли давно и воняли так, что запах перебил вонь от хуйловских портков и он поднял голову. Внезапно, прямо над собой хуйло увидело то, что когда-то называлось мишустиным. лицо его распухло, язык вывалился, на груди виднелись остатки блевотины, а на по колу засохла кровь и дерьмо, тело вздулось, несмотря на холод, а сине-зеленые ноги распухли. Вороны выклевали ему глаз и кусок носа, и хуйло не узнало, кто перед ним, но от ужаса он развернулся и бросился на своих охранников с криками:

– Ааа! Спасите! Помогите! Уберите это от меня!

Охрана поморщилась и оттолкнула хуйло от себя вперед, прямо к свежему, чистому колу, контрастно выделявшемуся на общем фоне отсутствием седока, которого так долго ждал народ..