«Победа» — значит «после беды»…

Ни одна нация не может похвастать идеальной историей, но прошлое такое, как оно есть: мы не можем его изменить, не можем осудить или одобрить, мы просто его принимаем, и видим влияние на настоящее. А значит можем сделать выводы и изменить будущее. Вот только на чужих ошибках никто учиться не хочет. Каждое поколение предпочитает делать собственные, хотя и берет за пример опыт предков.

Мы ведь учимся не на красивых словах, а на тех или иных действиях своих родителей. Точно так же и нации: они не смотрят на соседа, а только на свою историю, и опыт прежних поколений. Но в истории есть один интересный момент: ее пишут победители, забывая об объективности. И после того, как реальные свидетели событий умерли, молодому поколению можно вешать любую лапшу на уши, а правду прятать, не давая переписать официальную версию событий.

Душа нации переходя из поколения в поколение, остается постоянной, она принимает то, что ей близко, и отторгает насаженное силой. Если переписанная история удовлетворяет новое поколение – значит где-то в подсознании оно принимает все эти милитаристские игры, и желание опять отправиться на войну возникло не на пустом месте. «Победа» — значит после беды, а об этом русский человек почему-то забывает. Как в 41-ом поели «Если завтра война» и снимали патриотические фильмы о завоевании всего мира, так и сейчас ходят в военной форме, в которую наряжают даже младенцев, и готовятся воевать.

Новое поколение хочет побед, но забывает, что для этого надо сперва пожелать себе новых бед. И не хочет вспоминать о миллионах, добровольно сдавшихся в плен или перешедших на сторону противника из-за того, что в родном государстве у людей ничего своего не было, даже права жить и говорить, как хочется. И многие искренне верили, что правительство для них – точно такой же враг, как и те, кто напал, приходилось просто делать выбор из двух зол. И зависел он от того, насколько сильно человек ненавидел тех, кто пытался погубить его жизнь до войны, мог ли он простить государство, калечившего свой народ, или врага, пришедшего на его землю он считал большей угрозой.

Новое поколение хочет войн, за которыми можно наблюдать сидя на диване, но из которых не везут гробы близких и родственников. Они желают праздновать окончание всего плохого, а не поминать тех, на чьих костях они устроили победобесные пляски. Праздника после завершения всех бед, конечно хочется, но как зависимому человеку сложно признать, что у него проблема, так и русским людям не хочется осознавать, что они оказались в беде. Алкоголь или парад временно заглушит боль, но потом наступает похмелье. И тянет на новые парады, или в крайнем случае, на шествия против власти, выборы, референдумы или что-то подобное.

Но как бы не маскировали желание избавиться от проблемы действиями, направленными на устранение ее последствий – она никуда не денется. Победа не приходит к тем, кто не готов за нее сражаться, кто не понимание своей главной цели, кто не готов признать: да, случилась беда и с ней нужно бороться. Но, как в случае с зависимым человеком, признать, что у него проблема можно только достигнув самого дна. И пока РФ до него не долетела – народ предпочитает закрывать глаза на свою проблему, не слушать тех, кто пытается протянуть руку помощи. И единственный выход – не пытаться вытаскивать зависимый народ, а помочь ему побыстрее оказаться на этом самом дне…