КОМИССАР

КОМИССАР

Импровизированный блиндаж особого отдела НКВД 1-го Белорусского фронта, располагался при полку, боевые действия на данном участке практически не велись, и дисциплина солдат страдала от изнурительных инженерных работ. У красноармейцев отсутствовало боевое братство – так считал местный молодой комиссар, чьи родители до революции были раввины одной одесской общины. Это были весьма уважаемые люди, как собственно и любой раввин в любой еврейской общине. К ним ходили за мудрым советом в разрешении, каких либо спорных ситуаций и конфликтов, их слово определяло бытие одесских евреев. Они определяли его при царе, при февральской революции, при временном правительстве, а потом и при большевиках.

Именно эти люди, своей многочисленной религиозной семьей, помогали свергать царский режим, от которого их община устала терпеть. После Николаевских погромов, устроенных провокациями царской охранки и последующими этническими чистками, еврейская община, состоявшая преимущественно из интеллигенции, окончательно развернулась в сторону революционеров. Тот слой общины который имел капиталы, проявлял категорическое несогласие с раввинатом по этому вопросу, в следствии чего, решил организовать свой раввинат, так произошла расслойка общины по социальному и конфессиональному принципу.

Этому предшествовало положение дел, которое никак не соответствовало лозунгу «Все люди братья», потому что олигархическая верхушка общины не заботилась об интересах остальных, а была озабоченна лишь собственным обогащением, ограничиваясь 5% ми подачками раввинату Герца. Герц же считал, что процентов должно быть десять, а в их случае, так вообще следовало отдать половину, так как за эту половину было уплачено еврейскими жизнями в результате стычек между торговцами. Община приняла на себя удар, за дела предпринимателей производивших товар и установивших на этот товар демпинговые цены. Это негативно сказалось на торговых лавочках города, которыми в основном владели представители нееврейской общины. Евреи контролировали ценообразование на рынке, так как производили товар, следовательно, стремились к монополии, которая бы включала в себя производство и сбыт, что в перспективе могло привести к захвату экономики города. Царская охранка услышала стоны нееврейской общины, и проанализировав все негативные моменты, пришла к выводу, что отчеству грозит опасность. Охранка была осведомлена обо всем, что творилось в городе, к ним стекались все сплетни и слухи, которыми делились между собой представители нееврейской общины в непринужденных кухонных разговорах, жалуясь на власть и царя. До определенного момента охранка не хотела вмешиваться в эту ситуацию, так как оказывала еврейским предпринимателям неформальные услуги по линии безопасности, за что одесский Генерал получал 5% от их чистой прибыли. Генерал понимал, что если ничего не делать, то настроения народа могут перейти на сторону революционеров, которые уже ведут агрессивную пропаганду коммунизма в Москве и Петрограде, нужно было что-то решать. Сложилась ситуация при которой управлять по старому не получалось, так как низы желали перемен.

Революционные  идеи очень быстро охватили Россию, и стали отмашкой к построению коммунизма. Производители продукта стали захватывать рынки и средства производства, чтобы впоследствии стать привилегированной прослойкой в той модели коммунизма, которую предлагал Мозес Гесс. С религиозной точки зрения раввинат сомневался по некоторым спорным вопросам, но как только чистая прибыль предпринимателей начала снижаться, а следовательно начала снижаться и десятина в абсолютных цифрах, сомнения исчезли. Получаемая десятина составляла половину от предыдущих десятин, это обуславливалось тем, что предприниматели вкладывали свои капиталы в модернизацию и закупку современного оборудования. Такой подход позволил снизить себестоимость товара, но о личной прибыли в ближайшие несколько лет не могло идти даже речи, так как все средства посылались в оборот. Этот момент негативно сказался на еврейской общине, особенно на безработной ее части, которая не была приспособлена к тяжелым физическим нагрузкам, в силу своей интеллигентности. Данное обстоятельство и стало причиной того, что многочисленная часть молодых молодчиков подалась в разбой. Теперь они составляли монополию на большой одесской дороге и многочисленных темных переулках. Эти молодчики были серьезным инструментом в руках раввина – Герца, они защищали общину, делились награбленным и заботились об интеллигенции, которая в свою очередь начала продвигать в массы идею пролетариата о всеобщем равенстве. Так интеллигенция отделилась от промышленников и еврейская община начала доставлять Охранке проблемы. Представители нееврейской общины организованны не были вовсе, но взывали к царю, который в свою очередь был обеспокоен войной, недовольствами и необходимостью реформ. Нужно было срочно спускать пар.

На одном из торжественных вечеров, где присутствовал Генерал и многие состоятельные горожане, были достигнуты определенные договоренности, согласно которым Генерал взял на себя обязанности жесткими превентивными мерами оградить предпринимателей от налетов в обмен на увеличение стоимости его услуг. Это увеличивало расходы предпринимателей, и негативно сказывалось на чистой прибыли их предприятий. Что опять же уменьшало десятину в абсолютных цифрах. Было принято решение о создании другого раввината, который обслуживал бы только состоятельных евреев, тем самым содержание такого раввината требовало меньших затрат. Произошел конфликт интересов, в результате которого, раввин – Герц остался не только без финансирования, а даже без синагоги, которую сожгли в результате погромов спровоцированных Генералом охранки.

Началась экспроприация. На сцену вышло новое поколение молодчиков Герца, которые имели уже сформировавшуюся идеологию и были настроены категорически против капиталистов. Одним из таких молодчиков был Японец или Мойша Винницкий, который сколотил вокруг себя практически всех одесских бандитов. Его имя гремело после каждого налета, в результате которых, состоятельные граждане становились существенно менее состоятельными. Большую долю от награбленных капиталов банда оставляла себе, на красивую жизнь, другую отдавала Герцу, но десятая часть всегда шла на нужды революции.

После свершения революции к власти пришел пролетариат и с присущим ему размахом начал наводить порядки, входе чего развязал непримиримую борьбу с криминальным элементом. В результате этой борьбы был схвачен и расстрелян Герц и многие из его молодчиков, оставшиеся молодчики примкнули к советской власти и даже сформировали боевой отряд, призванный принять участие в гражданской войне.

Молодой комиссар, изучавший дело красноармейца Шарикова, носил фамилию Швондер, он был непосредственным участником тех одесских событий и даже состоял в военизированном отряде Винницкого, пока их не разбили петлюровцы. По совету своего революционного наставника — троцкиста – Якова Блюмкина, он сменил фамилию на материнскую и вступил в коммунистическую партию – рабочих и крестьян. Так ему удалось обзавестись необходимыми знакомствами и обрасти связями. Карьера в ЧК шла в гору, и уже в скором времени ему пришлось руководить расстрелом всех одесских раввинов и бывших НЭПманов, которым не повезло остаться в России, после прихода Сталина. Лозунг пролетариев всех стран, гласящий о всеобщем равенстве, притворялся в жизнь.

— Что вам дала революция гражданин Шариков? — спросил Швондер у подследственного, который с трудом мог усидеть на стуле, чтобы обессиленным не свалиться на пол;

— Революция дала мне все – с трудом ответил тот;

— Вы ведь из крестьянской семьи Поволжья, ваши родители пахали на помещиков и кулаков, которые их эксплуатировали, революция освободила вас от этой участи. Я понимаю, что они погибли, сначала отец в гражданскую, потом мать от голода, но ведь их жертва была не напрасна. Они оставили вам великое наследие – жизнь в обществе, где все равны друг другу, а партия заботится о каждом, разве их жертва для вас ничего не значит? Вы, вместо того, чтобы следовать заветам Ленина, носите православный крест и молитесь, когда никто не видит. Разве вы не знали, что религия это опиум для народа?

— Который облегчает его страдания – выдавил из себя подследственный;

— Молчать! – закричал комиссар и нанес ему сильный удар в лицо, отчего тот рухнул на пол и застонал – Встать! Поднять его! – скомандовал он и через секунду в дверь вбежали пару красноармейцев, которые усадили подследственного на стул – свободны! И так гражданин Шариков, значит вздумали переиначить слова вождя мирового пролетариата. Ваше счастье, что вы на хорошем счету у своего командира, а то бы шлепнул вас прям тут;

— Так расстреляйте, я устал и хочу покоя;

— Не дождешься! Ты у меня кровью смоешь свою вину перед родиной. В наступление пойдешь Шариков, там и отдохнешь на передке. Там тебе некогда будет молиться;

— Но разве вера в бога запрещена в Советском союзе?;

— У советского человека только один идеал – партия, а ваши православные взгляды разъединяют людей. Идет война, что если каждый теперь начнет молиться своему Богу, вы знаете к чему это может привести? К разобщению и расслоению красноармейцев и к утери боевого братства, а это вредительство и даже измена. Кто еще вместе с тобой исповедует веру в Бога;

— Я не знаю, и знал бы, не сказал. Я не Иуда;

— Это большой вопрос. Твои вредительские действия это предательство Родины. Твои религиозные убеждения идут вразрез политики партии. Это же какой-то позор!;

— Разве вера в единого Бога не должна объединять людей?;

— Вздор! Я видел к чему это приводит Шариков!;

— И к чему же?

— К братоубийственной войне. Я лично спускал курок Маузера направленного в раввинов, извративших коммунистические идеи в угоду эксплуататоров, которые не желали всеобщего равенства и хотели остаться при своих капиталах. Хотели жить в семи комнатах и дальше эксплуатировать рабочий класс. Троцкисты, но они не учли, что Троцкого интересовала мировая революция, а интересы местных российских помещиков он в расчет не принимал, особенно после того как из страны выслали всю вражескую интеллигенцию. Зря их тогда отпустили, нужно было расстрелять.

Мудрая политика товарища Сталина и твердая воля народа, в моем лице, уничтожили этих паразитов на теле советского трудового класса. Это был титанический труд, мы еще долго выявляли и давили оставшихся гадов. Мы их давили-давили, давили-давили, потом началась война. И вот ты – гражданин Шариков — один из них, выплыл в наших рядах;

— Пролетариат никогда бы не поддержал буржуазию в свержении царя или царя против буржуазии — как желали того Лассаль и Бисмарк. И те и другие наши идеологические враги, это война классов, а не религиозных убеждений, только диктатура пролетариата;

— Это потому что за Бисмарком стояли английские и австрийские капиталы семьи Ротшильдов, на которые содержались монархии. Они преследовали свои капиталистические и политические интересы. Они желали паразитировать на социалистических идеях, именно поэтому хотели натравить рабочий класс на буржуазию, чтобы захватить их средства производства с помощью революции, а вовсе не из заботы об этом самом классе. Их состояния сколотились в результате другой — Великой французской революции, в ходе последующей войны Англии с Наполеоном, которая разразилась как раз из-за религиозных убеждений. Для них любая революция это возможность обогащения. Вот так гражданин Шариков.

Вы очень умный человек, похвально, что прочли переписку Энгельса с Каутским, такие в партии нужны. Но только вот твои выходки заставляют сомневаться в твоей благонадежности. Что это за это история в лесу? Хотя черт с ней – Комиссар махнул рукой — Живы будем еще поговорим, о трудах Маркса. Как вы на это смотрите Шариков, если Бог даст?;

— Я не паразит, а коммунист. Я воевал и хочу воевать против врага трудового народа. Будь-то Царь или Гитлер. У меня боевой шрам на всю голову, мне винтовка положена, а вы меня в паразиты и гады записали;

— Я предоставлю вам такую возможность гражданин Шариков – выдохнул Комиссар — трибунал приговорил тебя к искуплению вины кровью, завтра с утра поедешь в штрафной батальон, будешь там доказывать какой ты не паразит, может там до тебя наконец дойдет;

— Служу советскому союзу;

— Увести!